С недавних пор небесные тела стали объектом интереса компании Planetary Resources (Сиэтл, Вашингтон, США), но, похоже, не только её. Намерение вести рудные разработки на Луне и астероидах вызвало серьёзную дискуссию среди специалистов по международному праву, в центре которой оказалось понятие небесного тела.

Уже через пару лет Planetary Resources обещает начать запуск телескопов, которые выберут наиболее подходящие для разработки астероиды. Больше того: Moon Express, стартап из Лас-Вегаса, тоже заявил о своей заинтересованности в освоении космических богатств — на этот раз Луны.

На каком основании они будут делать это? Кому заплатят налоги? Вопрос повис в пустоте, причём в прямом смысле.

Существует Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела. Подписанный основными космическими державами в 1967 году, он постулирует, что космос должен (внимание!) использоваться на благо всех стран. Это «всё вокруг колхозное» не волновало в 1967 году ни нас, ни США: дипломаты обеих стран хотели лишь предупредить возможное объявление Луны своей собственностью (по праву первооткрывателя) конкурирующей державой.

И вот теперь возникает вопрос: кому принадлежат астероиды, не говоря уже о Луне? Договор прямо запрещает отдельному государству владеть небесным телом, но не оговаривает, может ли это сделать кто-то другой. Теоретически на вопрос должна ответить ООН, но она не выказывает никакого интереса к проблеме. Да и, честно сказать, трудно представить, как ООН (все помнят о праве вето постоянных членов Совета Безопасности?) будет решать коллизию, скажем, между американским компаниями и китайцами, которые в случае успеха астероидных разработок платины немедленно захотят поучаствовать в процессе.

В 1995 году стандартный двухкилометровый астероид стоил $25 трлн, а сегодня — уже $87,2 трлн: как мировой ВНП за год. Ставки высоки, а законы пока туманны. (Иллюстрация NewScientist.)
В 1995 году стандартный двухкилометровый астероид стоил $25 трлн, а сегодня — уже $87,2 трлн: как мировой ВНП за год. Ставки высоки, а законы пока туманны. (Иллюстрация NewScientist.)


Другой существенный вопрос: должны ли выплачиваться налоги за добычу полезных ископаемых — или же платиновую руду, которую планируют добывать частники, оформят как импорт? Ведь её добыча будет вестись вне территории какой бы то ни было страны. Не нужно быть специалистом по налоговому праву, чтобы понять, что разница в выплатах, попадающих в бюджет, при этом окажется очень значительной.

Джоан Уилер, советник британского правительства в Комитете по использованию космического пространства в мирных целях ООН, отмечает: «Договор 1967 года говорит, что Луна и астероиды не являются объектом национального законодательства... Planetary Resources не может заявить, что астероид принадлежит ей, даже если эта компания первой высадится на нём».

Реакция Planetary Resources не заставила себя ждать. Один из учредителей компании Эрик Андерсон прямо заявил: «Наш анализ показывает, что мы имеем несомненное право разрабатывать астероид. Ничто в Договоре 1967 года не мешает этому». Господин настаивает и на том, что астероиды, особенно размером от 50 до 500 метров в диаметре, вообще не являются «небесными телами» — а значит, не подпадают под действие Договора. А ещё он полагает, что метеориты — это те же астероиды, упавшие на Землю, «но никто не говорит о них как о небесных телах». Тут оппоненты, разумеется, замечают, что такие метеориты не являются небесными телами не в последнюю очередь потому, что они не находятся на небе — в отличие от тех, на которые нацелилась американская компания. В общем, спор можно вести бесконечно, но перспективы его неясны.

Теоретически, разумеется, США могут выйти из Договора, за год предупредив остальных подписантов, но разве на следующий день во всех национальных законодательствах космических наций не появится статья о том, что все небесные тела принадлежат именно им?

И лишь с одним пунктом всё понятно. Как мы помним, астероиды поменьше Planetary Resources намерена подтаскивать к Земле при помощи ионных двигателей. Если компания вдруг промахнётся и астероид упадёт на Землю, в действие вступит Конвенция о международной ответственности за ущерб, причинённый космическими объектами. Там прямо написано, что страна, ответственная за запуск космического объекта, в случае его падения на Землю несёт «абсолютную ответственность» за случившееся, а потому будет выплачивать всем пострадавшим компенсацию на основании их требований, а если требования покажутся чрезмерными — на основании решения соответствующего Комитета ООН. Но что делать, если США наложат вето на такое решение?

В любом случае шансы частных рудокопов случайно «уронить» астероид на Землю невелики: астроном Тимоти Спар, глава Центра малых планет при Гарвард-Смитсоновском центре астрофизики, отмечает, что небесная механика видимых астероидов высокопредсказуема и ошибиться там непросто, а процесс перемещения пойдёт медленно.